Детство и воспитание Екатерины II
Екатерина родилась 21 апреля 1729года. Она провела свое детство в Штеттине и Цербсте и воспиталась в простой, небогатой и неказистой обстановке маленького княжеского двора с его крошечными интригами, сплетнями, мизерными интересами и копеечными расчетами.
В детстве ее держали очень просто: она свободно играла с детьми своего возраста, и никогда никто не называл ее принцессой – все звали уменьшительным именем Фике. Но уже с раннего детства у Екатерины появились такие черты характера, которые отличали ее и на русском престоле: любовь к мужскому делу.
Ее сверстники вспоминали, что Фике всегда брала на себя роль устроительницы игр, была крепче всех и обыкновенно ближе к мальчикам, чем к девочкам.
Одна из сверстниц цербской княжны, оставила в своих записках любопытный ее портрет: «Княжна (в юности) была отлично сложена: с младенчества отличалась благородной осанкой и была выше своих лет.
Выражение ее лица, не особенно красивого, было очень приятно; причем открытый взгляд и любезная улыбка делали всю ее фигуру весьма привлекательной. Ее воспитывала сама мать, державшая ее весьма строго и не позволявшая ей ни малейшего проявления гордости, к чему девочка была довольно склонна…» Эту наружность Екатерина сохранила до конца своих дней.
Родители Екатерины пригласили ей в гувернантки француженку г-жу Кардель; придворный проповедник Перар, Учитель чистописания Лоран и Учитель танцев были также французы.
Из числа учителей принцессы известны только три немца: Вагнер – преподаватель немецкого языка, лютеранин – законоучитель пастор Дове и учитель музыки Реллинх. Но по признанию самой Екатерины результаты домашнего воспитания были невелики, по словам Екатерины этого было достаточно только для того, чтобы быть замужем за каким-нибудь соседним принцем.
Но, несмотря на такое скудное воспитание, Екатерина проявляла себя в детстве как умная и способная девочка. Один из друзей ее матери, упрекая ее за то, что она мало занимается дочерью, говоря, «что ее дочь выше своих лет, что у нее философский склад ума».
Но Екатерина едва ли со своими природными задатками и дарованиями пошла далеко, если бы случай не сделал ее женой русского императора.
Императрица Елизавета, озабоченная удержанием русского престола в потомстве своего отца, вывезла в 1742 году из Голштинии герцога Ульриха-Петра, сына Анны Петровны, и объявила его своим наследником. В 1743 году, когда Петру исполнилось 15 лет, ему стали подыскивать невесту.
Елизавета остановила свой выбор на принцессе Софии. К политическому расчету здесь примешивалось то теплое чувство, которое питала Елизавета к матери Софии, как сестре принца Карла, он был в России в качестве жениха Елизаветы, очень ей понравился, но, к великому несчастью, умер.
Елизавета перенесла часть своей любви на его сестру, и ей, конечно, было очень приятно видеть у себя племянницу любимого человека.
В январе 1744 года принцесса София с матерью поехали в Россию. Третьего февраля княгиня и княжна прибыли в Петербург только для того, чтобы передохнуть от трудной и долгой дороги и придать своему туалету то богатство и великолепие, которое требовал этикет русского императорского двора. Из Петербурга они едут в Москву, где была тогда императрица Елизавета.
Юная Фике была очарована сказочной роскошью и великолепием.
Новая обстановка, в которую попала Екатерина по приезде в Россию, ошеломила и захватила ее. В самом деле, долгое время она с матерью тащилась на перекладных по пескам Пруссии, ехали бедно, ночевать приходилось в хозяйских комнатах, немногим отличавшихся от свинарни. Приезд в Москву, свидание с императрицей, с великим князем Петром Федоровичем, знакомство с обширным и блестящим двором Елизаветы, масса новых впечатлений, нахлынувших разом, способны были отуманить и не пятнадцатилетнюю голову… По крайней мере, известно, что княгиня-мать совершенно растерялась и запуталась в этом лабиринте лиц, партий, отношений, связей, влияний и веяний.
Совсем иное случилось с княжной Софией-Августой, которая ехала в Россию без всякой выработанной программы и по самому своему возрасту не была способна к участию в каких бы то ни было интригах и происках политического характера. Еще в дороге, свыкнувшись с мыслью, что «она едет в страну, которая должна стать ее вторым отечеством», София-Августа сообразила, что ей, прежде всего, необходимо изучить язык этой страны, необходимо ознакомиться с религией народа, над которым ей со временем предстоит царствовать.
Она очень быстро изучила язык, так что уже к концу июня 1744 года, уже настолько успела освоиться с языком своего нового отечества, что при торжестве миропомазания поразила всех своими твердыми ответами на вопросы, обращенные к ней духовником и другими духовными сановниками.
Молодые годы Екатерины. Детство и юность будущей императрицы
Екатерина II, до брака принцесса София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская, родилась 21 апреля 1729 г. в немецком городе Штеттине. Её отец принц Христиан Август Ангальт-Цербстский состоял на прусской службе и был комендантом, а потом губернатором Штеттина; мать — принцесса Иоганна Елизавета — происходила из старинного Гольштейн-Готторпского герцогского дома.
Родители девочки не были счастливы в браке и нередко проводили время порознь. Отец вместе с армией уезжал воевать против Швеции и Франции на землях Нидерландов, Северной Германии и Италии. Мать отправлялась в гости к многочисленной влиятельной родне, иногда вместе с дочерью. В раннем детстве принцесса София побывала в городах Брауншвейге, Цербсте, Гамбурге, Киле и Берлине. Из событий тех лет ей запомнилась встреча со старым священником, который, посмотрев на Софию, сказал её матери: «Вашу дочь ожидает великое будущее.
Я вижу на лбу её три короны».
Принцесса Иоганна недоверчиво посмотрела на своего собеседника и, почему-то рассердившись на дочь, отослала ее заниматься рукоделием.
Другая важная встреча произошла, когда Софии было уже десять лет: ее познакомили с мальчиком по имени Пётр Ульрих.
Старше её на год, он был таким худым и длинноногим, что походил на кузнечика. Одетый как взрослый в парик и военный мундир, мальчик постоянно вздрагивал и с опаской поглядывал на своего воспитателя.
Мать рассказала ей, что Пётр Ульрих, претендент на престолы России и Швеции, обладатель наследственных прав на Шлезвиг-Гольштейн, приходится ей троюродным братом.
Принц — сирота, и попечение о нём вверено случайным людям, которые грубо и жестоко обходятся с ним.
София, которая сама не была избалована вниманием и заботой родителей, искренне пожалела его.
Прошло несколько лет, и мать Софии вновь заговорила с ней о странном мальчике по имени Пётр Ульрих. За это время его тётка Елизавета стала русской императрицей. Она вызвала племянника в Россию и объявила своим наследником под именем Петра Фёдоровича. Теперь юноше подыскивали невесту среди дочерей и сестёр европейских герцогов и принцев.
Выбор был велик, но приглашение прибыть в Россию на смотрины получила одна София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская. Отчасти — благодаря романтическим воспоминаниям Елизаветы Петровны о своём умершем женихе Карле Августе Голштинском (принцесса София приходилась ему родной племянницей), отчасти же — вследствие интриг принцессы Иоганны.
До российской границы София и её мать ехали в сопровождении нескольких слуг, сохраняя строгое инкогнито. На территории России их встретила пышная и многочисленная свита, доставившая дорогие подарки от императрицы.
В Петербурге София предстала перед императрицей. Елизавета увидела совсем юную девушку — высокую и стройную, с длинными темно-каштановыми волосами, белоснежной, чуть тронутой нежным румянцем кожей и большими карими глазами.
По-детски непосредственная, живая и весёлая, она умела вести светскую беседу по-немецки и по-французски, рисовала и изящно танцевала, словом, была вполне достойной невестой для наследника престола.
Елизавете Петровне понравилась принцесса София, но не понравилась её мать, принцесса Иоганна.
Поэтому первую она распорядилась «наставлять в православной вере» и обучать русскому языку, а вторую выслала из России за участие в политических интригах.
Принцесса поначалу огорчилась отъезду матери, однако та была всегда весьма строга с Софией, нередко вмешивалась в её личную жизнь и стремилась подчинить своему влиянию весь образ мыслей девушки. Избавление от столь тяжкой опеки быстро примирило принцессу с отъездом близкого человека. Выйдя из-под влияния матери, София по-иному взглянула на мир, в котором теперь жила.
Ошеломляли воображение необъятные просторы России, удивляли смирение и безграничная покорность народа, роскошь и великолепие придворного общества.
Приезд Екатерины II в Россию
В январе 1744 года принцесса София с матерью поехали в Россию.
Третьего февраля княгиня и княжна прибыли в Петербург только для того, чтобы передохнуть от трудной и долгой дороги и придать своему туалету то богатство и великолепие, которое требовал этикет русского императорского двора.
Из Петербурга они едут в Москву, где была тогда императрица Елизавета. Юная Фике была очарована сказочной роскошью и великолепием.
Новая обстановка, в которую попала Екатерина по приезде в Россию, ошеломила и захватила ее.
В самом деле, долгое время она с матерью тащилась на перекладных по пескам Пруссии, ехали бедно, ночевать приходилось в хозяйских комнатах, немногим отличавшихся от свинарни.
Приезд в Москву, свидание с императрицей, с великим князем Петром Федоровичем, знакомство с обширным и блестящим двором Елизаветы, масса новых впечатлений, нахлынувших разом, способны были отуманить и не пятнадцатилетнюю голову… По крайней мере, известно, что княгиня-мать совершенно растерялась и запуталась в этом лабиринте лиц, партий, отношений, связей, влияний и веяний.
Совсем иное случилось с княжной Софией-Августой, которая ехала в Россию без всякой выработанной программы и по самому своему возрасту не была способна к участию в каких бы то ни было интригах и происках политического характера.
Еще в дороге, свыкнувшись с мыслью, что «она едет в страну, которая должна стать ее вторым отечеством», София-Августа сообразила, что ей, прежде всего, необходимо изучить язык этой страны, необходимо ознакомиться с религией народа, над которым ей со временем предстоит царствовать.
Она очень быстро изучила язык, так что уже к концу июня 1744 года, уже настолько успела освоиться с языком своего нового отечества, что при торжестве миропомазания поразила всех своими твердыми ответами на вопросы, обращенные к ней духовником и другими духовными сановниками.
Точно так же разумно, энергично и твердо отнеслась она и к усвоению важнейших сторон православной религии.28 июня 1744 года княжна София-Августа приняла православие в присутствии всего Синода и первых чинов двора.29 июня в Успенском соборе Кремля было совершенно обручение великого князя Петра Федоровича «со светлейшей принцессой Ангальт-Цербстской, принявшей православие и нареченной Екатериной Алексеевной…» Приготовления к свадьбе – как ни спешили с ними – затянулись надолго, и свадьба могла быть отпразднована только в августе 1745 году.
Десятидневные свадебные празднества, балы, фейерверки и пиры едва успели закончиться, как уже были начаты сборы княгини Цербстской в дорогу.28 сентября 1745 года княгиня, щедро одаренная Елизаветой, со своей свитой покинула Петербург и навсегда рассталась со своей дочерью.20 сентября 1754 года Екатерина родила сына – Павла Петровича – к великой радости Елизаветы Петровны, которая могла наконец успокоиться относительно престолонаследия.
Елизавета тотчас после рождения взяла ребенка на свою половину, возилась и нянчилась с ним и только на сороковой день после родов Екатерина впервые увидела своего сына. Вообще, на все время после рождения Павла Петровича Екатерина была совсем забыта Елизаветой: она исполнила то, что от нее ждали и требовали, и в ней перестали нуждаться.
Именно в этот период жизни Екатерины – один из наиболее трудных и наиболее печальных периодов ее молодости – дружеские отношения к Бестужеву, внесли много полезного и важного во внутреннюю жизнь Екатерины.
Бестужев, видимо, только на Екатерину возлагал все свои надежды в будущем, тем более что состояние здоровья императрицы Елизаветы уже вызывало его опасения. И вот он начинает мало-помалу втягивать Екатерину в политику и дипломатию, посвящая ее в тайны государственной мудрости, любуясь быстрыми и необычайными способностями своей высокоталантливой ученицы, ее умению все схватывать на лету и все глубоко скрывать в тайнике своей души.
Екатерине наступал тридцатый год.
Наступала пора ее полной умственной и нравственной зрелости. И яснее, чем когда-либо, сказывалась необходимость подумать о будущем не только своем, но и всей России. И вот в то самое время, когда великий князь более и более предавался нравственной распущенности, окружал себя людьми недостойными и ограниченными, увлекаясь нелепыми политическими проектами и прусскими симпатиями, около него незаметно, все более и более поднималась и, вырастая в общественном мнении, все более и более приобретая значение в глазах иностранных дипломатов, созревала будущая надежда и опора всей благомыслящей и здравомыслящей России в лице великой княгини Екатерины Алексеевны.
Осторожно, но твердо она, опираясь на Н. И. Панина и привлекая к себе симпатии русского общества при посредстве идола тогдашней гвардейской молодежи, красавца Григория Орлова, шла медленно к отдаленной но верно намеченной цели.
Детство Екатерины
Детство Екатерины прошло в основном в штеттинском замке, который, однако, «домом» семьи не считался.
«Дом» был в Цербсте, где находился родовой замок и куда маленькая Екатерина нередко заезжала вместе с матерью по пути в Берлин, Гамбург, Эйтин или Брауншвейг. Принцесса Иоганна Елизавета, будучи почти вдвое моложе мужа, имела слегка авантюрный характер, была красива, энергична, непоседлива и явно предпочитала светскую жизнь при дворе или в гостях у богатых родственников жизни с мужем в отдаленном Штеттине.
У маленькой Екатерины, по-видимому, не возникло привязанности ни к какому определенному месту, которое она могла бы считать своей родиной, и к пятнадцати годам она была готова полюбить то место на земле, где ей могло улыбнуться счастье.
В кругу, где она росла, было немало таких же принцесс, чье приданое заключалось главным образом в их «голубой крови». Самой счастливой и везучей тут считалась девушка, удачно вышедшая замуж и сумевшая в результате брака приобрести какую-нибудь корону.
Екатерине же еще в детстве было предсказано, что она будет увенчана сразу тремя коронами. Не случайно на девочку сильное впечатление произвела встреча с герцогиней Брауншвейг-Вольфенбюттельской, чьи внуки царствовали в то время сразу в четырех странах – Австрии, Пруссии, России и Дании.
В семье Екатерину называли Фике, и она росла подвижной, веселой и независимой.
Ее гувернантка, француженка-гугенотка Елизавета Кардель отмечала в ней независимый нрав, а сама Екатерина более всего любила играть с другими детьми, предпочитая при этом грубоватые мальчишеские игры спокойным и чинным играм девочек.
Домашние учителя обучали принцессу тому, чему и положено было учить девушку ее круга, – немецкому и французскому, музыке и богословию. Отношения с матерью не были особенно сердечными. Считалось, что шансов на удачное замужество у Фике немного, и принцесса Иоганна Елизавета старалась воспитывать дочь в строгости, подавляя всякие проявления гордости и высокомерия.
Того и другого у девочки было, видимо, вдоволь, и мать заставляла ее целовать край платья у знатных дам, приезжавших к ним в дом, полагая, что таким образом маленькая Фике станет смиреннее. Но получилось наоборот: Екатерина научилась скрывать свои истинные чувства и притворяться, что очень пригодилось ей впоследствии.
Уже в детстве она была склонна к самостоятельным рассуждениям и позднее вспоминала, что «сохранила на всю жизнь обыкновение уступать только разуму и кротости».
Интересную характеристику юной Екатерине дала одна знавшая ее в детстве мемуаристка: «Я… могла думать, будто знаю ее лучше, чем кто-либо другой, а между тем никогда не угадала бы, что ей суждено приобрести знаменитость, какую она стяжала.
В пору ее юности я только заметила в ней ум серьезный, расчетливый и холодный, но столь же далекий от всего выдающегося, яркого, как и от всего, что считается заблуждением, причудливостью или легкомыслием. Одним словом, я составила себе понятие о ней как о женщине обыкновенной».
Впрочем, это заключение говорит скорее о том, что мемуаристка была не слишком проницательна, ведь вряд ли можно назвать обыкновенной женщину, уже в детстве отличающуюся «серьезным, расчетливым и холодным» умом, не склонную к причудам и легкомыслию. И разве не эти качества столь важны для политика? Судя по всему, принцесса Фике уже в юные годы обладала многими из тех черт, которые и сделали ее позднее Екатериной Великой.
Беззаботное детство окончилось 1 января 1744 г., когда на имя принцессы Иоганны Елизаветы пришло письмо из далекого Петербурга от императрицы Елизаветы Петровны, приглашавшей ее с дочерью прибыть в Россию.
Письмо ожидали, ибо его появлению предшествовала длительная интрига, в которой участвовал даже король прусский Фридрих II. Он, как и российская императрица, королем стал недавно, но у него были грандиозные планы, для исполнения которых ему необходимо было иметь в Петербурге верного человека. И вот, когда Елизавета Петровна стала подыскивать невесту для наследника престола великого князя Петра Федоровича, Фридрих сделал все возможное, чтобы ею стала принцесса Фике, с чьей матерью его связывали дружеские отношения.
Уже через несколько дней вся семья отправилась в Берлин, где Екатерина в первый и последний раз в жизни имела возможность лицезреть короля прусского, которому через несколько десятилетий предстояло стать ее соперником и партнером по международным делам, а 17 января она навсегда простилась с отцом, которого, как писала позже, очень любила.
По ее словам Христиан Август «был человек прямого и здравого смысла, с которым он соединял много знаний», а его убеждения были «неколебимо религиозны». Последнее обстоятельство уже вскоре заставило Екатерину в письмах к отцу изворачиваться и лукавить, утверждая, что православная вера, в которую ей пришлось обратиться по приезде в Россию, почти ничем не отличается от протестантской[1].
Императрица Екатерина II: годы правления (1762-1796)
Императрица Екатерина II Великая (1729-1796) правила Российской империей в 1762-1796 годах. Вступила на престол в результате дворцового переворота.
При поддержке гвардейцев она свергла своего нелюбимого и непопулярного в стране мужа Петра III и положила начало екатерининской эпохе, которую ещё называют «золотым веком» империи.
Принадлежала самодержица Всероссийская к знатному немецкому княжескому роду Аскании, известному с XI века. Родилась она 21 апреля 1729 года в немецком городе Штеттине, в семье князя Ангальт-Дорнбургского. В то время тот был комендантом Штеттинского замка, а вскоре получил чин генерал-лейтенанта.
Мать– Иоганна Елизавета принадлежала к немецкой Ольденбургской герцогской династии. Полное имя родившейся малютки звучало как Ангальт-Цербстская София Фредерика Августа.
Семья не имела больших денежных средств, поэтому София Фредерика Августа образование получила дома. Девочке преподавали богословие, музыку, танцы, историю, географию, а также обучили французскому, английскому и итальянскому языкам.
Росла будущая императрица шаловливой девчонкой. Много времени проводила на городских улицах, играя с мальчишками. Её даже называли «мальчишкой в юбке». Мать любовно звала свою бедовую дочь «Фрикхен».
В 1743 году российская императрица Елизавета Петровна, подбирая невесту для своего племянника и наследника престола Петра, остановила свой выбор именно на Фрикхен. В 1744 году заневестившаяся девушка приехала со своей матерью в Россию.
Её крестили 28 июня 1744 года и назвали Екатериной Алексеевной, а уже на следующий день обручили с Петром.
С первых месяцев жизни в России Екатерина много читала и развивала свой ум. Она начала усердно учить русский язык, изучала местные традиции, историю страны и православие. Ей подобрали хороших учителей, которые дали своей ученице глубокие и фундаментальные знания.
Бракосочетание с наследником престола состоялось 21 августа 1745 года. Невесте на тот момент было 16 лет, а жениху исполнилось 17.
Они приходились друг другу троюродными братом и сестрой. Их семейная жизнь с первых дней не удалась. Между молодожёнами не было никаких любовных чувств, и Екатерина очень быстро отдалилась от супруга.
В 1754 году она родила сына Павла, и на этом супружеские обязанности будущей императрицы закончились.
В то же время молодая женщина даром время не теряла. Она обладала умом, тактом, хитростью и постепенно налаживала полезные для себя связи в высшем обществе Санкт-Петербурга и в гвардии. Вскоре она начала вынашивать честолюбивые планы самой прийти к власти и занять престол.
Этому немало способствовало то, что супруг был мало пригоден к государственной деятельности.
В 1757 году Екатерина родила дочь Анну. На это муж заметил: «Бог знает, что такое!
Я уже забыл, когда последний раз с ней спал, а она всё рожает и рожает». Однако он признал девочку своей дочерью, но малютка умерла через 2 года. В 1762 году будущая самодержица всероссийская родила внебрачного сына Алексея от связи с Орловым Григорием Григорьевичем.
25 декабря 1761 года скончалась императрица Елизавета Петровна. На российский престол взошёл Пётр III Фёдорович.
После этого отношения между супругами, практически, полностью прекратились. Император стал открыто жить со своей фавориткой Воронцовой, а жена поселилась в противоположном конце Зимнего дворца. Всё шло к разводу, а в России это означало монастырь для разведённой женщины.
Петр III правил всего полгода и сумел за это время восстановить против себя большую часть высшего общества.
Что же касается Екатерины, то она, наоборот, приобретала всё большую и большую популярность как среди знати, так и среди гвардейцев. Закончилось всё это дворцовым переворотом 28 июня 1762 года.
В эту злополучную дату император со своим двором находился в Петергофе. Рано утром жена тайно уехала в Санкт-Петербург, где её уже ждали поднятые по тревоги гвардейцы.
Они приветствовали жену государя как императрицу и присягнули ей на верность. В тот же день Петр III был арестован и безропотно подписал отречение от престола. Вся власть перешла к его жене императрицы Екатерине II.
Сразу следует заметить, что, благодаря своим незаурядным способностям, взошедшая на российский престол женщина, стала выдающимся государственным деятелем.
